Хитрый Коваль пользовался случаем и каждый вечер «полз до шинка», чтобы выпить трохи горилки и «погвалтувати» с добрыми людьми. Одна сноха Лукерья ходила с надутым лицом и сердитовала на стариков. Ее туляцкая семья собиралась уходить в орду, и бедную бабу тянуло за ними. Лукерья
выплакивала свое горе где-нибудь в уголке, скрываясь от всех. Добродушному Терешке-казаку теперь особенно доставалось от тулянки-жены, и он спасался от нее тоже в шинок, где гарцевал батько Дорох.
Здесь был только зоологический Розанов, а был еще где-то другой, бесплотный Розанов, который летал то около детской кроватки с голубым ситцевым занавесом, то около постели, на которой спала женщина с расходящимися бровями, дерзостью и эгоизмом на недурном, но искаженном злостью лице, то бродил по необъятной пустыне, ловя какой-то неясный женский образ, возле которого ему хотелось упасть, зарыдать,
выплакать свое горе и, вставши по одному слову на ноги, начать наново жизнь сознательную, с бестрепетным концом в пятом акте драмы.
Когда он возвращался в Чурасово после своих страшных подвигов, то вел себя попрежнему почтительно к старшим, ласково и внимательно к равным, предупредительно и любезно к своей жене, которая,
выплакав свое горе, опять стала здорова и весела, а дом ее попрежнему был полон гостей и удовольствий.
Приложив руки к груди, едва переводя дух и вздрагивая всем телом, Дуня направилась к огороду, чтобы там на свободе
выплакать свое горе; но совладать с горем без привычки — дело мудреное! Слезы и рыдания захватили ее еще на половине дороги.
Больше ни одного слова не проронил инок Гермоген, а только весь вытянулся, как покойник. Узелок он унес с собой в келью и тут
выплакал свое горе над поруганною девичьей красой. Долго он плакал над ней, целовал, а потом ночью тайно вырыл могилу и похоронил в ней свое последнее мирское горе. Больше у него ничего не оставалось.
Целый день провел я вместе с Мартыновыми, которые, помолясь усердно богу и
выплакав свое горе обильными, теплыми слезами, поуспокоились и покорились воле божией.
И досадила этим Дукачиха мужу до того, что он, обругав ее, взял опять с одного полка свою шапку, а с другого ружье и вышел, чтобы убить зайца и бросить его в ту могилу, в которую незадолго перед этим свалился, а жена его осталась
выплакивать свое горе за припечком.
Неточные совпадения
С полгода по смерти Обломова жила она с Анисьей и Захаром в дому, убиваясь
горем. Она проторила тропинку к могиле мужа и
выплакала все глаза, почти ничего не ела, не пила, питалась только чаем и часто по ночам не смыкала глаз и истомилась совсем. Она никогда никому не жаловалась и, кажется, чем более отодвигалась от минуты разлуки, тем больше уходила в себя, в
свою печаль, и замыкалась от всех, даже от Анисьи. Никто не знал, каково у ней на душе.
Те же, у которых хмель был незадорного свойства, тщетно искали друзей, чтобы излить перед ними
свою душу и
выплакать свое пьяное
горе.
И рад бы иной раз послушаться, что душа поет, рад бы повеселиться, завихриться, рад бы
выплакать вдосталь
свое горькое
горе, да мало ли что!..
Богомолка есть
горе горькое,
свое горе передо мной
выплачет, а я ей
свое — опять полегчает…
— Спою, спою, — отвечала Настя скороговоркой и, вздохнув, проговорила: — Вот кабы вы лет семь назад приезжали, так я бы вам напела песен, а теперь где уж мне петь! В те-то поры я одна была, птичка вольная. Худо ли, хорошо ли, а все одна. И с радости поешь, бывало, и с
горя тоже. Уйдешь, затянешь песню, да в ней все
свое горе и
выплачешь.
На этой полной груди, еще так недавно тешившей сластью разврата неверного любовника Катерины Львовны, она теперь
выплакивала нестерпимое
свое горе, и, как дитя к матери, прижималась к
своей глупой и рыхлой сопернице. Они были теперь равны: они обе были сравнены в цене и обе брошены.
Одна мысль, что, свидевшись с Фленушкой, она
выплачет на ее груди
свое горе неизбывное, оживляла бедную девушку…
Будь она поближе к этому мужу
своей сестры, говори она ему"ты", она кинулась бы к нему на шею с рыданиями и
выплакала бы
свое горе, непонятное ни Лидии, ни их матери, никому из тех, кого она видит здесь. Он бы ее понял больше, чем муж ее, и вот это-то и колыхало всю ее душу. Даже он, кого она считала всегда сухим чиновником, и тот ближе к ней.
Он ехал туда с надеждою узнать отца и мать, думая найти родных его сердцу, думая разделить с ними
свое горе,
выплакать его на родной груди, найти себе родственное участие и утешение в глазах матери, но, увы, жалко обманулся.